Рассказы
Рассказы, байки, повести: все, что можно назвать творчеством.
Душа, паскуда, ноет…
Душа, паскуда, ноет, словно зуб,
Который я недолечил когда-то.
Средь ночи острой болью дёрнет вдруг,
И снова стрелки поползут по циферблату,
Отсчитывая время до утра.
Ничто эту заразу не берёт.
Не заглушить её ничем, не успокоить.
Болтаюсь по квартире взад-вперёд,
Несчастных домочадцев беспокоя
Бессонной мутью моего нутра.
Читать далее
Жванецкому
Все спрашивают: как определить, куда движется страна? Как понять, лучше мы стали жить или продолжаем равняться по тысяча девятьсот тринадцатому году? Никто не знает ответа. Нет, говорят, такого способа, чтобы объективно и без приписок.
Есть! Поставьте на старый проигрыватель запиленную пластинку или в своём навороченном мобильном телефоне включите монологи Жванецкого времён СССР. Полвека прошло. А как будто вчера написано. Вот это:
Собирайся, мой друг…
Собирайся, мой друг, пошли,
Здесь уже ничего не будет…
Здесь мерзавцев чествуют люди,
Растоптав святыни в пыли.
Здесь в кривых зеркалах отраженья
Преподносят как истину ложь.
Здесь мечтают о новых сраженьях,
Вожделея злобную дрожь.
Восковая персона
Давно это было. В те времена в нашей Санкт-Питербурхской губернии много всяких диковин встречалось и чудеса разные случались. А уж когда царь-император из своих заморских экспедиций начал привозить чучела невиданных зверей да изобретения тамошних мастеров, то специально для такого дела построили Кунштов камеру. И царский указ народу вышел: чтоб кажный в ту камеру сходил и восхитился. А чтоб не так скушно – на входе чарку водки и солёный огурец выдавали. Народ, знамо дело, не столько ради заморских диковин шёл, сколько лишний раз водки выпить забесплатно. Но были и такие, что внимательно изучали да на ус мотали. Перенимали, так сказать, передовой опыт.
В один прекрасный день, когда царь-император на верфи развлекался строительством нового корабля, подошёл к нему мужичок. Так, говорит, и так, посмотрел я, государь, на творения мастеров аглицких да голландских. И, хочу сказать, что мы могём не хуже.
Один день
Утро самого длинного дня в году начиналось как обычно: Ксеня опять застряла в ванной, и я демонстративно умылся на кухне, заработав от мамы шлепок полотенцем по спине. Всем своим видом показывая возмущение несправедливым наказанием, я торопливо проглотил завтрак и рванулся к компьютеру, пока Ксюха не опомнилась и не полезла в свои многочисленные чаты.
Первым делом запустил “скайп”. Там уже вовсю маячил жёлтый значок с восклицательным знаком – Натка раньше меня подключилась к сети и теперь бомбардировала сообщениями с одним и тем же вопросом: “Ну, мы едем?”
Я тут же отстучал: “Конечно! Договорились же!”
“Тогда через полчаса у моего подъезда?”
“Да!”
Натка сразу же выпала из сети. Видимо, полезла в ванную, прихорашиваться. Девчонки остаются девчонками в любом возрасте – Ксеня на семь лет меня старше, а ведёт себя в точности как Натка, которой в октябре исполнится двенадцать.
Выскочив в коридор, я моментально переобулся и крикнул:
– Мам, я побежал!
– Куда это? – Выглянула из кухни мама.
– Как куда?! В ЦПКиО! Мы с Наткой ещё неделю назад договорились съездить! Я ж тебе говорил!
Побыв в очередной раз на краю…
Дмитрию Львовичу Быкову
Побыв в очередной раз на краю,
И даже заглянув за край немного,
Я возвращаюсь понемногу в жизнь свою
И лишь о том жалею, что не видел Бога.
Письмо Экслеру с Канатчиковой дачи
Откопал в архивах блога стишок, решил вытащить. Написан стих в далеком 2009-м году по мотивам одной истории в блоге Алекса Экслера.
Господин товарищ Экслер!
Вашу книгу, Алекс Экслер,
Что про всякие там сети
Я купил под Новый год.
Прочитал ее раз двадцать,
Разобраться в сетях чтоб.
Ну а если что не понял,
То цитирую взахлеб.
Перья на асфальте
Был жаркий летний день, что в Ленинграде случалось нечасто. В огромных, украшенных олимпийской символикой, витринах магазина отразился мальчишка в потертых школьных штанах, клетчатой рубашке, полинявшей от многократных стирок, и стоптанных полукедах. Невысокий, худощавый, на вид мальчишке было лет восемь. Но если бы вы остановили пацаненка и спросили, сколько ему лет, то узнали бы, что в сентябре исполнится одиннадцать.
Проскакав мимо продуктового магазина, мальчишка привычно свернул на улицу, ведущую ко входу в парк. И резко затормозил. На раскаленном асфальте проезжей части жалобно пищал воробей. Желтый клюв и растопыренные крылышки – птенец, слеток. Выпрыгнул из гнезда, пока родители корм добывают. И выскочил на дорогу, глупыш…
Мальчишка растерянно оглянулся. Середина рабочего дня, взрослых немного и все равнодушно проходят мимо. Если бы рядом была мама, она бы обязательно что-то придумала бы! Но мама на дежурстве и приедет только завтра. Как же быть?
Кот Зайчик
(Быль)
Серые, будто под копирку сделанные пятиэтажки нового микрорайона стремительно заселялись жильцами. Каждый день у одного, а то и нескольких парадных стояли грузовики, из которых в дома заносили нехитрый скарб советских новоселов. По вечерам все больше окон освещались люстрами, светильниками, а кое-где и просто лампочками в абажурах из ненужных газет.
В один из таких дней в окне второго этажа появился белый кот. Хозяйка кота, сухонькая старушка, получила свои тринадцать квадратных метров в двухкомнатной “брежневке” взамен снесенного деревянного дома в поглощенной городом деревне. С соседями старушка была подчеркнуто вежлива, но и только. В кухонных разговорах не участвовала, с бабками во дворе на лавочке не сидела, денег никому не занимала и сама в долг не брала, хотя пенсия у нее маленькая. Из родни только кот, кота зовут Зайчик, а кем хозяйка Зайчика была до выхода на пенсию, никто толком не знает. То ли библиотекарь, то ли еще какая интеллигенция. Поговаривали еще, будто старушка эта не простая, а “из бывших”, ну да мало ли что людские языки наплетут…
Так было и так есть
Так было и так есть.
Снова зовутся как встарь
Бесчестие – Ваша честь,
Ничтожество – Государь…
Правдой назвали Ложь,
Святым нарекли Сатану.
И снова умом не поймешь
Несчастную нашу страну.
(с) 2017, Сергей Уткин.
