Зал чуть притих. Гурин неожиданно красивым, чистым и звонким тенором вывел:
…Вставай, проклятьем заклейменный…
И дальше, в наступившей тишине:
…Весь мир голодных и рабов…
Он вдруг странно преобразился. Сейчас это был деревенский мужик, таинственный и хитрый, как его недавние предки. Лицо его казалось отрешенным и грубым. Глаза были полузакрыты.
Внезапно его поддержали. Сначала один неуверенный голос, потом второй и третий. И вот я уже слышу нестройный распадающийся хор:
…Кипит наш разум возмущенный, На смертный бой идти готов…
Множество лиц слилось в одно дрожащее пятно. Артисты на сцене замерли. Лебедева сжимала руками виски. Хуриев размахивал шомполом. На губах вождя революции застыла странная мечтательная улыбка…
…Весь мир насилья мы разрушим До основанья, а затем…
Вдруг у меня болезненно сжалось горло. Впервые я был частью моей особенной, небывалой страны. Я целиком состоял из жестокости, голода, памяти, злобы… От слез я на минуту потерял зрение. Не думаю, чтобы кто-то это заметил…
А потом все стихло. Последний куплет дотянули одинокие, смущенные голоса.
— Представление окончено,– сказал Хуриев.
Опрокидывая скамейки, заключенные направились к выходу.
С тех пор, как я собрал и настроил медиаплеер, меня регулярно одолевало желание подключить любимые…
Тихий час. Ночью устроила нехилый забег, почти до утра колобродила. Теперь отдыхает от трудов праведных...
Ну, ёпыр же май... На Первом очередное пришествие майора Черкасова. Во второй серии персонаж Игоря…
Молодец, Татьяна! Не всякая тридцатилетняя выглядит так, как Татьяна в свои семьдесят с хвостиком! Сразу…
This website uses cookies.