Блог
Блог Сергея Уткина
Русская национальная забава
Русская национальная забава «На кого Бог пошлёт». Если вы подумали, что это фейк или вам показалось — нет, не фейк и не показалось. Некий житель Весёлого посёлка выставил холодильник в окно восьмого этажа.




Вопрос «зачем» лично меня не интересует — я такой старый, что помню деревянные ящики-холодильники в окнах старых домов. Меня интересует другой вопрос: когда эта дура навернётся?
Фотографии из сообщества «Весёлый посёлок».
Нормальные герои всегда идут в…
Вот забыл, с кем из великих был такой случай: написал автор рассказ, его напечатали. Кому-то из иностранных коллег рассказ понравился и он перевёл его то ли на французский, то ли на английский… Не помню. Перевод напечатали за рубежом (дело ещё до революции было), но автор почему-то об этом не знал. Переведённый рассказ прочитал кто-то из наших соотечественников, восхитился и тут же сделал перевод на русский. И вот тут текст попал к автору оригинального текста. Говорят, от души посмеялся.
Я тут примерно таким же макаром развлекаюсь. Мне для работы нужны программы телевидения 1986-87 годов. С центральными программами проблем нет, на сайте «Двадцатый век» все три московские программы представлены. Да и без сайта есть где посмотреть — в торрентах полные подшивки «Правды», «Известий», «Советского спорта». А вот ленинградским газетам не повезло. Есть сканы отдельных номеров, но это всё не то. Правда, есть оцифрованная подшивка «Ленинградской правды», но она в архиве РНБ, чтобы получить доступ к нему надо ехать записываться в Публичку. А я сейчас не ездец. И ещё не факт, что с архивом можно работать из дома.
Но, как завещал товарищ Бармалей, нормальные герои всегда идут в обход. На одном интересном сайте обнаружилась коллекция отсканированных страниц с программой эстонского телевидения. А ленинградская студия на Прибалтику вещала, это я точно знаю. И потому эстонцы печатали программу передач ленинградского телевидения. Но, как вы понимаете, на эстонском.

Эстонский язык я знаю примерно на том же уровне, что и китайский или, скажем, язык древних майя. Выручает переводчик Google (Яндекс с его тупейшим переводчиком не предлагать!). Но иногда приходится поломать голову: например, здесь в 21.40 четвёртая серия многосерийного телефильма «Elu lõpuni», Гугл его переводит как «До конца жизни».

Я долго ломал голову, что за фильм, пока не сообразил — «На всю оставшуюся жизнь». Или вот такое:

Вы знаете, что такое Surimuri? Напрашивается, что в русской версии это «Шуры-муры», уж очень созвучно. Но такой передачи в эфире советского ТВ быть не могло, тем более, в детское время. Путём мозгового штурма с помощью друзей определили — это наш любимый киножурнал «Ералаш»!
Вообще очень интересно окунуться в ту эпоху, почувствовать атмосферу восьмидесятых. Вспомнить уже забытые передачи («Телевизионную школу пропагандистов» кто помнит?), фильмы… Но некоторые фильмы расшифровать не удалось. Например, 26 мая:
21.40 Filmoteegi fondidest. Mängufilm «Pea püsti!»
В переводе: Из фондов фильмотеки. Художественный фильм «Держи голову выше!». Что это за картина, я не понимаю. одно ясно: если она из фондов кино, то это что-то очень старое. Или вот:
21.40 Mängufilmi «Kallas» I Jagu
Первая серия художественного фильма — какого? «Каллас», про известную певицу? Вряд ли. Он-лайн переводчик «Промпт» переводит эстонское kallas как «Череп». Не знаю, насколько точен этот перевод, но фильма с таким названием я точно не видел. За неделю до этого, 13 октября, в программе значится:
21.40 Mängufilm «Naised on naljast kaugel».
Перевод: Художественный фильм «Женщины далеко не смешные». Тоже предстоит разгадать, что это за киношка была. Причём, надо учитывать, что на ЛенТВ тогда показывали не только советские фильмы.
Вот такая веселуха. Ближе к лету постараюсь всё же выбраться в Публичку и покопаться в «Ленинградской правде». Во-первых, будет интересно сравнить что я тут напереводил. Во-вторых, эстонская программа явно не полная, в те года ленинградская студия начинала вещать с девяти часов утра. Правда, интересного там было мало, в основном шли учебные программы для школ, училищ и ВУЗов. А ещё там показали, как открывали памятник Дхерджинскому на улице Воинова, 23 октября 1981 года, мы на уроке литературы сидели, когда учительница вдруг включила телевизор. Кстати! Как оказалось, многие «знатоки» советского бытия даже не знали, что в школах стояли телевизоры! Один деятель мне упорно доказывал, что такого не было и быть не могло. Лишь когда я ему под нос сунул телепрограмму, где были учебные передачи по физике и литературе, призадумался. А ведь в СССР даже специальный телевизор для школ выпускали!
Сочинение про Ленина
Древний боян, но зато наглядно иллюстрирующий, откуда берутся малолетние совкострадальцы.
Пятничное чтение
Когда в середине 60-х годов я начал писать воспоминания, публикуя их в журналах, я с цензурой агитпропа столкнулся сам. Пока писал о дореволюционных временах, все было нормально. Только иногда придирались к мелочам. А вот когда я работал над второй книгой воспоминаний, на примере Политиздата я понял, в каком положении находятся наши историки. Был такой Котеленец, заведующий какой-то редакцией, неглупый человек, но запуганный агитпропом. Он приносил мне такие отзывы от работников ИМЛа, что я только удивлялся, до чего же можно дойти! Вспомнил «критику» Бурджалова. Но ведь то было спустя всего два-три года после смерти Сталина. А тут — начало 70-х годов! То упрекают, что подменяешь историю партии, то обвиняют, что пишешь только о том, что видел сам, и опускаешь важные события в истории партии; о таком человеке нужно писать так, а о другом человеке — вот этак, а об этом вообще нельзя писать! Особенно грубой и подлой по претензиям к моей книге была рецензия некоего доктора наук Абрамова. Я его не знал и знать не хотел. Как-то я и Котеленец обсуждали эти претензии. «Я же сам там был, на съезде, в 20-е гг., — говорил я, — и прекрасно помню все. Почему же я должен писать так, как хочет Абрамов? Его же там не было! К тому же не понять, что он вообще хочет? Скорее всего, чтобы я вообще не писал». Котеленец отрицал, что это лично против меня направлено. Конечно, он не сказал бы, даже если бы знал, что было именно так. Он объяснял, что они таким образом всегда работают с рукописями, особенно с воспоминаниями. Я говорю: «Это же ненормально. Кто вас к этому приучил?» А он отвечает: «Вы, Анастас Иванович». «Как это — я?» — с недоумением спрашиваю я. «Вы, Центральный Комитет требует от нас, чтобы мы работали именно так». — «Не Центральный Комитет, а некоторые работники его аппарата. Это разные вещи!» ответил я.
Но потом подумал, что с легкой руки сначала Сталина и Жданова, потом Хрущева и Суслова, а затем Брежнева и Суслова получается, что он прав. Это же не отдельный эпизод, это целая политика аппарата ЦК на протяжении более 40 лет. И просвета не видно. Никакой демократизации, которую я ожидал после войны, не видно и сейчас, почти через 30 лет после нашей победы, которая вселяла большие надежды. Ни в партии, ни в обществе. Остается только надеяться, что это не вечно.
А.И.Микоян, «Так было»

Олег Стриженов
Не стало Олега Александровича Стриженова.

Как ни странно, но из всех ролей Олега Александровича мне больше всего запомнился Кареев в фильме «Акция». Персонаж отрицательный, но как это сыграно!
Упокой, Господи, душу новопреставленного раба Твоего…
Пятничное чтение: Вячеслав Фетисов, «Овертайм»
Мое первое знакомство с «Совинтерспортом» — это отдельный рассказ. Забегу немного вперед. После чемпионата мира 1989 года меня с Игорем Ларионовым пригласили товарищ Никитин и товарищ Галаев, который в то время возглавлял, да и сейчас вроде возглавляет эту фирму. Сначала Никитин (он был, по-моему, заместителем начальника) вел с нами долгую беседу, рассказывал, сколько мы можем заработать, пересчитал нам доллары на рубли — огромные получились деньги. Мы сказали, что потрясены, но сколько это будет в реальных цифрах, сколько будет записано в контракте, который «Совинтерспорт» собирался подписать вместо нас с клубами НХЛ? Никитин замялся. «Вы же знаете, — говорит он, — что у нас спортсмены не могут получать больше, чем посол Советского Союза. (А посол получал тогда около тысячи долларов в месяц. Следовательно, все, что выше этой цифры, перечислялось в «Совинтерспорт», а оттуда уже в Спорткомитет.) Но ввиду того, что у вас большие заслуги перед Родиной, вам разрешено получать десять процентов от контракта». Мы с Игорем посмотрели друг на друга: «Что-то мы не поняли? Что значит десять процентов?» — «Как что? Видите, у нас инструкция ЦК партии о том, что новые сейчас веяния в стране. О том, что спортсменов нужно отпускать. Но нам негласно дали указание, что плодить миллионеров мы не имеем права». Я говорю: «Ну а почему не пять, почему не пятнадцать, не двадцать процентов? Почему десять?» — «Мы считаем, что это оптимальная цифра». Мы с Игорем снова переглянулись и заявили, что не согласны. Никитин позвонил Галаеву.
Пришел Галаев, и опять началось то же самое: только теперь уже начальник стал рисовать нам светлое будущее — сколько у нас будет денег, если их перевести в рубли, сколько можно будет на них купить «Жигулей», «Волг»… Но мы все это уже слышали. Тогда я его остановил и сказал: «Я отыграл тринадцать лет за национальную сборную, отдал все силы, что у меня есть, своей стране. И думаю, что мне не стыдно за то, как я выступал. Я считаю, что тот контракт, который мне предложат в «Нью-Джерси», я в состоянии сам подписать, сам распоряжаться своими деньгами». Никитин и Галаев начали смеяться, махать руками: «Ну вы и шутники». — «Тем не менее, — говорю я, — таково мое мнение. Игорь меня поддерживает». Товарищи Никитин и Галаев поражены: «А как же государство, которое вас вырастило?» Начали пересчитывать, сколько человеко-часов было затрачено для того, чтобы нас вырастить до заслуженных мастеров спорта. У них, кстати, заранее все раскладки были, посчитали, говорят: вот посмотрите, сколько государство на вас затратило. Я в ответ: мы отработали все эти человеко-часы, а компенсация клубу за нас должна быть помимо контракта. Я в то время понятия не имел, как делается подобная бухгалтерия. Просто я логически рассуждал, что контракт игрока должен быть для игрока, а любая компенсация, то есть трансфертные деньги, — это уже контракт с клубом НХЛ. По какому-то наитию так и сказал: «Это ваши проблемы, и решайте их с руководством НХЛ». Они опять стали смеяться: «Ребята, вы с Луны свалились, откуда вы такие взялись?» В итоге они расщедрились до двадцати процентов и на прощание заметили, что если мы будем продолжать ерепениться, то вернемся опять к десяти. Вот такая она была — моя первая встреча с «Совинтерспортом». Была еще одна, но короткая, больше я с представителями этой организации в Москве не встречался.
Дела аптечные
Смешно вчера с аптекой получилось.
Я уже несколько лет делаю заказы лекарств через приложение «Мегааптека». Говорят, что я с их помощью до фига денег сэкономил, но это не главное. Главное, что я могу заказать нужные препараты в нужном количестве, выбрать аптеку и спокойно забрать заказ, не мотаясь по Весёлому посёлку. Была пара накладок, но не по вине приложения, а по вине выбранной аптеки (в «Виту» лучше не ходить). А тут так совпало, что нужного мне набора в полном виде не оказалось ни в одной аптеке поблизости. И я тогда сделал заказ со склада, приложение само предложило такой вариант. Четвёртого числа сделал заказ, пятого он уже был в аптеке, вчера похромал за лекарствами.
Первым делом я опять перепутал аптеку. Собирался идти в «Петербургские аптеки», а заказ ждал меня в «Озерках», которые ближе к дому. Хорошо, что я адрес проверил, не пришлось возвращаться.
Дальше ещё смешнее. Провизор по имени Диляра принесла пакет с моим заказом, по кассе выходило 3260 рублей (суммы примерные, уточнять лень). А на самом пакете указано 3520 рублей. У меня в приложении тоже стоимость 3520. Стали разбираться. К счастью, народу в аптеке почти никого не было, только парнишка лет восемнадцати за мной стоял. Я попросил Диляру его отпустить, чтоб не торчал парень, пока мы тут с заказом возимся.
В общем, получилось смешно: во время оформления заказа в наличии не было бромгексина немецкого разлива. Потом нашли одну пачку и вложили её в заказ, тут же посчитали стоимость — те самые 3260, ввели в систему. А потом нашлась вторая пачка. В приложении и в базе «Мегааптеки» стоимость поменялась, а в «Озерки» ушла старая сумма. Ну, бывает, дело житейское.
Диляра минут пять обзванивала технарей, там всё исправили, я заказ оплатил и потопал домой. Главное, что изначально бромгексина в наличии не было и я собирался шерстить окрестные аптеки. А получилось намного лучше, хоть и с небольшим приключением.
The Bat vs Gmail
У меня для работы с почтай с давних пор используется The Bat!. Одно время качал пиратские версии, потом купил лицензию, сейчас стоит версия 10.5.4. Одиннадцатую версию потестил пару дней и снёс — очень много багов, нет смысла тратить время и деньги. В целом меня клиент устраивает, но последние несколько дней стали задалбывать сообщения, что The Bat вот прямо сейчас надо получить разрешения у Гугла для работы с Gmail. Каждые пять минут, при проверке почты, лезет эта хрень с последующим открытием окна в браузере и требованием выдать ей все разрешения. Выполняю все необходимые действия, но через пять минут всё повторяется.
Кто сходит с ума, Гугл или The Bat, я не знаю, мне эта свистопляска надоела. Пораскинув мозгами, я удалил из клиента почтовый ящик Gmail, сохранив на диске все файлы. Ничего важного на гугловскую почту у меня не заведено, нет нужды постоянно проверять там почту. А раз в сутки я могу и через браузер зайти.
Но всё же интересно: у кого крыша съехала?
Пятничное чтение
«О времени и о себе
Несколько лет назад газеты любили задавать такие наивно-игривые вопросы: «Что бы вы сделали, если бы были директором банка?», «…если бы были директором завода?», «…если бы были министром культуры?» и т. д. и т. п. Эта бессмысленная игра завершилась так же бездарно, как и блаженной памяти дискуссия о физиках и лириках. У нас вообще любят больше поговорить, чем делать.
Видимо, вспомнив об этой игре, как-то один журналист спросил меня:
– Если бы вас избрали президентом России, ваш первый указ?
– Отречение! – не задумываясь, ответил я.
Журналист, судя по выражению его лица, не ожидал от меня такого ответа. И я ему вынужден был чуть ли не на пальцах объяснить, почему поступил бы именно так.
В самом деле, я вообще не представляю себе, как люди берутся с непозволительным самомнением руководить государством, совершенно ничего не смысля в этом.
Например, в США огромный налаженный государственный механизм, отработанные все системы власти, и кандидат на президентский пост знает, что его ждет.
Горбачев и Ельцин не знали. И до сих пор не знают. Потому что десятки лет мы нарушали нормальные человеческие и экономические взаимоотношения. Так называемый социализм, хотя бы и развитой, не привел ни к чему, кроме полного обнищания. И не надо кивать на Горбачева и Ельцина. Никогда мы не жили хорошо, просто вычерпывали из огромного котла. Но всему есть предел. Неужели люди не помнят, как им жилось? Неужели не помнят вечные очереди, чудовищные коммуналки, папины-мамины зарплаты и сведение концов с концами? Неужели не помнят, когда появились первые апельсины в Москве? Не помнят вообще ничего?!
И кивать только на войну нельзя. Война была мировая, и в ней участвовали почти все государства. Наши жертвы в войне были огромны. Но давайте посмотрим на экономику страны-победительницы и поверженной страны…»
(С) Л.К. Дуров, «Грешные записки»
Историческое










