Командорские острова

Статья “Командорские острова” была напечатана в двенадцатом томе Собрания Сочинений Владислава Петровича Крапивина, изданного издательством Центрполиграф почти двадцать лет назад. История появления статьи заслуживает, чтобы о ней рассказали.

Где-то во второй половине 1999-го года, под конец рабочего дня, в нашем маленьком компьютерном отделе магазина “Энергия”, где я тогда работал, раздался телефонный звонок. Звонил Владислав Петрович, с которым в те времена мы были в хороших отношениях. Незадолго до этого Крапивин подписал договор с Центрполиграфом. Кому в голову пришла идея разбить Собрание сочинений на циклы и первую книгу каждого цикла снабжать вводной статьей, я не знаю. Просто факт: Владислав Петрович решил, что цикл “Острова и капитаны” должна открыть моя статья. “Если уж там Лукьяненко с Гришиным будут, то почему бы и тебе не быть?”

Отказаться от такого предложения я не сумел. Но все же засомневался, потяну ли? И тут оказалось, что Владислав Петрович уже набросал черновик будущей статьи. Если я готов записывать…

Отдел наш, напомню, был компьютерным. Но, кроме комплектующих и аксессуаров для персоналок, у нас продавались телефоны и автоответчики. Быстро подключив к сети один из стоявших на витрине аппаратов, я поставил кассету на запись.

В предложенную Крапивиным заготовку я внес кое-какие дополнения, написал новое начало – как в “Каравеллу” привезли портрет Командора узнал из сети FIDONet. Но, если по правде, то процентов на восемьдесят статья написана Владиславом Петровичем. Как-то так получилось, что текста в Интернете нет, поэтому я решил восполнить этот пробел.

Группа мальчишек и девчонок усердно корпели над листами бумаги, создавая очередной выпуск отрядной газеты “Анкерок”. За прикрытой дверью гудели голоса, стучали молотки по днищам перевернутых яхт. Шла обычная жизнь в штабе ребячьей флотилии. И вдруг:

– Командора привезли! – Мальчишечий голос разбил привычный шум, словно мячик хрустальную вазу. Через секунду юные журналисты и матросы выскочили во двор, где из подъехавшей машины уже выгружали большущий портрет писателя Владислава Петровича Крапивина.

Этот портрет, ныне украшающий кают-компанию флотилии “Каравелла” в городе Екатеринбурге, был написан Евгением Ивановичем Пинаевым – живописцем, писателем, моряком и близким другом Командора. Кисть художника запечатлела Владислава Петровича в наброшенной на плечи штурманской куртке, откинувшегося назад в кресле и держащего карандаш в крепких пальцах. За спиной модель парусника и “портрет в портрете” – вскинувший барабанные палочки командир отрядных барабанщиков Володька. Взгляд Командора устремлен вперед, – видимо, он различает “даль свободного романа сквозь магический кристалл”.

Самое интересное, что это действительно так: портрет был написан в тот момент, когда Владислав Петрович обдумывал пролог к роману-трилогии “Острова и капитаны”. Было это в ноябре 1984-го года. Евгений Иванович, пользуясь относительной неподвижностью друга, покрывал холст энергичными мазками и вел беседу:

– Про что сочиняешь, если не секрет?

Какие могут быть секреты между старыми друзьями? И Владислав Петрович поведал, что недавно приобрел в столичной букинистической лавке старинный трехтомник капитана Крузенштерна о первом плавании россиян вокруг света и там прочитал трагическую историю одного из офицеров шлюпа “Надежда”, лейтенанта Головачева. И подумал, что, видимо, Крузенштерна всю жизнь терзала вина за эту гибель.

– А ведь он не один такой, иногда люди живут с ощущением вины за какие-то свои поступки и просчеты. За то, что уже не исправить, не забыть.

– И что же? – спросил Евгений Иванович.

– Вот про это и книга. А еще про острова?

– Про какие?

– Про те, которые нам позволяют жить и порой позволяют искупить то, что лежит тяжким грузом на сердце. Ты ведь сам знаешь – у каждого есть в памяти свой “остров”. Не обязательно это “часть суши, окруженная водой”, может, это воспоминание о чем-то дорогом, эпизод из детства, мечта, а может, такое место, где просто отдыхаешь душой… Вроде твоей “каюты” в поселке Калиново…

– Не будем о секретах! – шумным боцманским шепотом остановил писателя художник. – Хотя, если говорить по правде, то у тебя о таких “островах” уже немало книг. У многих твоих пацанов и взрослых есть что-то  т а к о е… Свой, как говорится, “берег”, свой “порт приписки”.

Прав был старый моряк – у каждого свой. Сколько людей, столько и “островов”, а люди-то все разные, и писать о них можно до бесконечности.

Действительно, “острова” для героев Крапивина – это необязательно “часть суши, окруженная водой” (хотя немало и таких). “Островом” может быть и придуманная планета, и далекий город, и крошечная, затерянная в перелесках, лужайка или палубы рожденных ребячьей фантазией парусников, как, например, у Вальки Бегунова из повести “Валькины друзья и паруса”.

Эта повесть, которой открывается цикл книг “Острова и капитаны”, Владислав Петрович написал очень давно – в середине шестидесятых годов. Сейчас, когда уже много лет у нас нет пионерских отрядов и почти забыта значимость алого треугольного куска шелка, может показаться странным и надуманным сюжет повести, где мальчишка в неравном споре с тупыми и равнодушными взрослыми отстаивает свой красный галстук. Но для Вальки галстук – его корабельный флаг, его парус, символ его достоинства. И, защищая этот “красный кливер”, Валька отстаивает свою честь, право придумывать свои корабли, рисовать их в своих альбомах; дружить с кем хочешь, жить, как хочешь в своем радостном и чистом мире.

Такое же отношение к галстуку и у Журки – Юрика Журавина (роман “Журавленок и молнии”), который научился прямоте и честности в отряде “Витязи”. Свой прожженный у костра галстук Журка не променяет на сотню новых – блестящих и отглаженных. Честь галстука, честь витязя для Журки не просто слова. За свое малодушное бегство с поста часового в походе Журка “поступил с собой решительно и жестоко. Сцепил в знак нерушимой клятвы левый и правый мизинцы и прошептал:

– Сегодня среди ночи пройду от забора до забора через кладбище. А если не пройду, у меня умрет мама”.

Т а к у ю  клятву не нарушишь. А потом, увидев на шоссе провалившийся асфальт, Журка вскидывает алый галстук на кончике шпаги, останавливая мчащийся к катастрофе автомобиль. Ведь у него тоже есть свой “остров”. Это коллекция старинных книг, оставленных Журке дедом, который когда-то тоже был Журавленком. Это и Журкина мечта о справедливом мире, где будут править добрые и справедливые законы, вроде тех, по которым строит жизнь придуманная Журкой “машина счастья”. Может, в этой жизни не будет таких роковых случайностей, когда в автокатастрофе погибает друг или уезжает в другой город подруга?..

У героя трилогии “Мальчик со шпагой” Сережки Каховского в трудные минуты родилась мечта о стране, где “в темном небе рассветные краски”. Именно оттуда приходят к тем, кому нужна помощь, непобедимые всадники. Но мечты смешиваются с реальностью, и жизнь сурово напоминает, что надеяться только на сказку нельзя. “Хочешь сказать – будь всадником сам!” И Сережка строит свой “остров” – это и ребячий отряд “Эспада”, где он становится капитаном и где переживает трудные времена. Это и древний загадочный Херсонес под Севастополем, куда Сережка стремится всей душой. Это и круг друзей, на которых всегда и во всем можно положиться…

Двенадцатилетний Данька Рафалов и его друзья из романа “Бронзовый мальчик” – наследники “Эспады”. Их маленьким, сохранившимся, несмотря на все трудности, отрядом “Тремолино” руководит Даниил Корнеевич Вострецов – бывший лихой барабанщик “Эспады” конопатый Данька. Времена уже не те, рушатся старые представления о жизни, о школе, о политике, о всем, что раньше казалось незыблемым. Отшумел и стал историей путч ГКЧП. Даниил Вострецов ходит на протезе – ногу он потерял в Афганистане, там, где навечно остался его и Сережкин друг Генка Кузнечик… Уехал в Севастополь, “поближе к любимому Херсонесу”, Сергей Каховский.

Многое изменилось. Но есть неизменные ценности, и, как в давней “Эспаде”, ребята берегут понятия чести, дружбы, ответственности за то, что происходит вокруг. И не только “происходит”, но и “происходило”. Казалось бы, какое дело семикласснику Рафалову до капитан-лейтенанта Стройникова, который в 1829 году сдал свой фрегат вражеской турецкой эскадре, за что потом поплатился всем – честью, званием, наградами, свободой? Но живет в Даньке вина за малодушие этого давно сгинувшего в безвестии капитана. (Как у Крузенштерна – вина за гибель Петра Головачева.) И живет сомнение: а было ли малодушие? Ведь, спустив флаг корабля, Стройников спас жизни двух сотен матросов! Может, наоборот, командир фрегата “Рафаил” проявил мужество, пожертвовав всем, чтобы уберечь от бессмысленной гибели людей, среди которых был и дальний предок Даньки? И Данька сражается за свою правду – с различными недругами, с самим собой, с историей, с тупым равнодушием тех, кто живет только ради себя. Сражается за свой отряд “Тремолино”, за капитан-лейтенанта Стройникова, которому обязан жизнью. А еще воюет Данька за свою полубеспризорную младшую сестренку, за старый дом, где жил когда-то декабрист Вишневский, за мечту о возвращении матери, за остров Шаман, на котором зарыт удивительный клад – фигурка бронзового мальчишки, спрятанного там еще в начале двадцатого века гимназистом Никитой Таировым, у которого тоже был свой “остров”. И, что самое главное – Данька побеждает, хотя и нелегкой ценою.

Впрочем, сейчас уже Данька Рафалов вырос и, будем надеяться, уцелел во всех “горячих точках” и прочих хитросплетениях нашей жизни. А ведь его могла постигнуть судьба того солдата, которого спасал от холодной и голодной смерти герой повести “Дело о ртутной бомбе” девятилетний Елька.

У Ельки тоже есть свой “остров” – выдуманная страна Нукаригва. И верит Елька: что бы ни случилось, а уж в Нукаригве он обязательно встретится со своими друзьями! Главное – не предать свою Страну, не предать свою Сказку страхом и малодушием. И Елька всей душой хочет спасти маленького Андрюшку, умирающего от неизлечимой болезни, спасти – пусть даже ценой собственной жизни. Ведь Андрюшка “на три года меньше меня жил. И нету у него никакой Нукаригвы”…

Нелегкая выдалась жизнь у жителей крапивинских “островов” (которые кто-то в “Каравелле” назвал Командорскими). Юным героям книг все время приходится отстаивать эти “острова” перед теми, их нет и кто знать про них не желает. Вот и выходят на “орудийные палубы” третьеклассник Владька из повести “Тень Каравеллы”, второклассник Севка Глущенко (“Сказки Севки Глущенко”), четвероклассник Винька Греев (“Тридцать три – нос утри”) – ребята, жившие полсотни лет назад, в давние послевоенные годы, но все же очень похожие на нынешних пацанов.

Наверное, каждый из читателей знаком с тягучими, скучными вечерами, когда сидишь дома один и маешься от тоски и ощущения заброшенности. Владька такие вечера называл коротким словом “утык”. Но вдруг один из “утыков” подарил Владьке и его соседу Павлику свой “остров” – сказку о Каравелле. А сказка – вещь хрупкая, в любой момент может рассыпаться на звенящие осколки… Севке Глущенко тоже несладко приходится – почему-то его невзлюбила новая учительница, грозит разорвать письмо от неожиданно уехавшего друга… А вот друг Виньки Греева письма не напишет – Глебка Капитанов погиб, спасая тонущего малыша… И ребята вступают в бой за свои сказки, стихи, страны, воюют с соседской шпаной, с мифическим Духом Тьмы, с великовозрастными недругами, с почти неуязвимым врагом – “сложившимся мнением”, которое не позволяет детям спорить со взрослыми.

А они спорят! Пятиклассник Славка Семибратов (“Трое с площади Карронад”) не захотел подчиниться проникшему в их семью чужаку, сцепился с отчимом в нешуточной схватке. Отзвуки этой схватки докатились до Славки даже тогда, когда он был с мамой далеко-далеко, в городе у моря. И город встал на защиту Славки, потому что он был Город – Славкин “остров”, потому что там жили его друзья.

Главный признак настоящего “острова” – то, что там всегда есть друзья. Настоящие, никогда не говорящие о дружбе, но суть ее впитавшие в кровь и плоть. Есть они у Кирилла Векшина, рулевого парусного тендера “Капитан Грант”, прокладывающего курс через штормовое озеро и не менее грозные житейские шторма на суше (“Колыбельная для брата”). Есть они у самого младшего жителя придуманного Синеграда – у Нилки Березкина, на чью долю выпали совсем не придуманные невзгоды (“Синий город на Садовой”). Есть у маленького певца Максима Рыбкина, с которым приключилось множество историй в повести “Болтик”. Поэтому Кирилл знает, как спасти попавшего в беду одноклассника Петьку, и дает отпор местному “барончику” Дыбе. Поэтому Нилку родители не могут насильно увезти от друзей в чужие края – даже после того, как его больше суток держали взаперти “дуботолки” из скандально известного интерната. Поэтому Максим, нашедший свой “остров” в песне о первом полете, понимает, что теперь уже не сможет трусить и врать…

Все эти ребята – победители.

Победители и приморские мальчишки Лён, Зорко, Ермилка. Это по их смертельно рискованному замыслу взлетает на воздух Генеральный штаб, стравливающий в кровавых конфликтах разные страны и народы (“Взрыв Генерального штаба”). Штаб,из-за которого погибли родители Зорко, Ермилки и многих других ребятишек…

Победитель – и шестиклассник Алька Иволгин: он сумел остановиться на пути в начале Дороги, по которой задумал уйти в никуда (“Бабушкин внук и его братья”). Алька понял, что ни на какой “остров”, ни в какую страну нельзя уйти совсем – “острова” нужны для того, чтобы побывав там, человек мог с новой силой окунаться в реальную жизнь и стараться изменить ее к лучшему, сделать похожей на свой “остров”. Алька, ощущая за спиной свою Дорогу, возвращается в “озверелый мир” нашей действительности. Иначе бы он предал Мир Дороги.

Уйти на “острова” совсем нельзя, но и забыть их, отказаться от них тоже невозможно. Это означало бы предательство самого себя. Такой “остров” не что иное, как часть твоей души. Такую истину хорошо понял герой романа “Острова и капитаны” двенадцатилетний Гай – Мишка Гаймуратов, совершивший тяжкую ошибку. Судьба жестоко мстит Гаю, и, чтобы остаться Капитаном, он “…станет драться. Всю жизнь. За себя и за других. Драться с человеческими бедами, со своей виной – не зная до конца, была ли она. Драться за право изредка возвращаться на свой Остров. Такой Остров есть у каждого, и потерять его – подобно смерти. Остров называется Детство”.

(с) 2000, Сергей Уткин.

Проект “Don-Ald.ru” не спонсируется Госдепом, Кремлем или масонами. Желающие поддержать проект и вдохновить автора на новые творческие свершения, могут перевести деньги на:

Банковскую карту — 2204120100336086 (по группам 2204 1201 0033 6086)
Кошелек ЮMoney — 4100141159505
PayPal — utkinserg